Девятимесячная Анфиска спала на втором этаже двухэтажной родительской кровати вместе с мамой: так в тесной комнате распределились места четырёх членов нашей дружной семьи.
В тесноте — действительно не в обиде. Пройдёт ещё некоторое время — и семья сможет переехать в более просторную квартиру. А пока — Анфиска спала с мамой наверху, а папа с восьмилетним Гришаней — внизу, у пола.
Однажды в семь часов утра, когда измученная ночными нападениями сосунка мама крепко спала, тот самый сосунок проснулся совершенно выспавшимся и полным сил.
Сквозь шторы уже пробивался первый луч солнца, поэтому в комнате царил полумрак.
Никому не доложившись о прибытии в новый день, Анфиска деловито начала обследовать углы кровати: ползать она уже потихоньку умела.
Затем она подползла к краю кровати, перекинулась через бортик и с двухметровой высоты рухнула на пол.
Стук раздался такой, будто на ковролин упал пятидесятикилограммовый мешок с мукой.
А через секунду раздался громовой рёв. Но все, кто спал в комнате, проснулись раньше.
Мама и папа взвились с постелей и подлетели к дочке. Та орала благим матом. Мама аккуратно схватила девочку и за пару мгновений обследовала ноги, голову, спину… Нет всё было в порядке. Затем она прижала Анфиску к груди и стала тихонько качать.
Через три минуты девочка пришла в себя от перенесённого шока и вспомнила, что просыпалась, в общем-то, вовсе не за этим. Она слезла с материнских рук и пошла за игрушками.
Никакого перелома. Ни царапинки. Ни синячка. Ни кровинки. Словно и не было этого свободного падения без парашюта.
Зато у мамы несколько дней после этого события руки тряслись. Стоит ли говорить, что спать с дочкой на втором ярусе она больше не стала?
У большинства мам просто при чтении этих строк в глубине души всколыхнётся и разольётся по телу самый величайший страх матери — страх за жизнь своего ребёнка.
Однако как так бывает? Как это вообще возможно, что такие превратности детской жизни чуть не убивают матерей, оставляя в невредимости детей?
А недавно в новостях говорили, что в одном из городов нашей страны из-за взрыва газа обрушился многоэтажный дом. Зимой. И раскапывали этот завал несколько дней. И нашли под сотнями тонн бетона и арматуры живого младенца. Живого и невредимого — посреди нескольких дней лежания зимой одного.
Страшный рассказ? А будет ещё страшнее. Когда будущие матери совершают попытки аборта, ребёнок внутри проходит семь кругов дантова ада… Отравление прожигающими его ядами, рваные дыры от вязальных спиц, смятие черепа и скелета от прыжков и давления на живот. Да что там аборты… Даже наклонившаяся завязать шнурок мать на сроке в несколько месяцев причиняет ребёнку давление, которое вызвало бы у взрослого мгновенную смерть.
А они наскоро зализывают раны и выживают. Выживают! Как это возможно?
Видно есть у детей что-то, что теряют взрослые.. Они теряют эту великую силу жизни, страсть к выживанию любой ценой, это стремление жить! Они куда выносливее взрослых в этом плане!
Видно, детишки приходят в эту жизнь, чтобы жить. Кажется, у них тут важные дела! И заставить их уйти — не такая уж и простая задача.
Читающие это родители, вероятно, уже подвергли меня четвертованию и расстрелу через повешение. Однако я тоже не считаю, что можно беззаботно играть безопасностью наших детей и кидать их с двухметровой высоты!
Однако нельзя провести всю свою жизнь на поводке из заботы, опёки и внимания. В один прекрасный день ребёнка придётся спустить с поводка и… дать ему упасть. А потом дать ему сделать из этого вывод.
Они не оставят нас! Они не в ТАКОЙ опасности! Они сильнее нас. Величайший страх матери неправ.
Наши дети должны сделать многое.
Анфиска — сделает! Она по-прежнему, к ужасу мамы, залезает на высокие стулья и лестницы, летает по коридорам среди острых углов. Но теперь она знает, что такое высота. С ней всё будет в порядке.
